Помнится, в студенческие годы я пробовал приобщиться к журналистскому делу, в числе прочего сочиняя рецензии на книги.

Получалось у меня плохо: вместо задорных и едких мини-памфлетов выходили тягучие пересказы, которые равно не нравились ни мне, ни моим заказчикам.

Однако, творческие муки, не находившие разрешения, были только малой частью беды: в конце концов, я сумел бы набить руку настолько, что мои опусы было бы нестыдно печатать.

Настоящая же проблема заключалась в другом: вступив на рецензионное поприще, я совершенно перестал читать книги для собственного удовольствия. Стоило мне открыть хоть какую из них, и я тут же начинал мысленно набрасывать на неё отзыв, держа в уме полученные прежде наставления («Рецензия должна быть написана так, что бы, после её прочтения, нужды читать книгу самому не было»).

Поскольку, как я уже успел убедиться, подробное знакомство с оцениваемым текстом только мешает сочинению рецензии, а самые лучшие отзывы получаются, когда знаешь только выходные данные и имя автора, - с моим приватным чтением выходило чёрт знает что, отчего на несколько месяцев, пока не покинул газету окончательно, я вообще перестал открывать книги, если того не требовала работа.

Именно поэтому я искренне сочувствую всем кино- и литературным критикам: нет профессии более жестокой к её носителям, ибо она лишает человека самых элементарных радостей, не дозволяя расслабиться даже наедине. (Чтобы проверить мои умозаключения, попробуйте сегодня вечером смотреть девятичасовой фильм – но не просто как обычный зритель, безмятежно погружающийся в предлагаемое кинодейство, а, точно зная, что вам придётся на следующее утро связно анализировать его в газетной колонке).