Когда, в отрочестве, начинает просыпаться интерес к противоположному полу, прежнее отношение к барышням как к хитрым и опасным противникам меняется естественным образом.
Враждебность уходит, уступая место непрекращающейся борьбе за женское внимание. Теперь уже нельзя общаться с девушками просто, словно это твои приятели. За тривиальными и вполне невинными словами скрывается подтекст, идёт своя игра намёков и авансов.Ты чувствуешь себя вечным рыбаком, который то тут, то там пытается поймать на немудрёную наживку. Это приучает к осторожности выражений, к непременной любезности. Ты понимаешь, что одно неверное слово – и добыча ускользнёт навсегда.
С возрастом это входит в привычку. Даже если ты видишь женщину, скорее всего, в первый и последний раз, и, как бы ни были благосклонны к вам обстоятельства, никакого продолжения не будет, ты аккуратен и сдержан: зачем ставить крест с самого начала.
От этой манеры уже невозможно избавиться – она становится рефлексом. Если к тебе обратилась барышня, ты тут же мягчеешь, губы складываются в полуулыбку, непристойности на время позабыты.
Когда период скакания козлом проходит, ты начинаешь этим тяготиться: надевать по нескольку раз на дню маску – просто утомительно. Но справиться с собой не можешь: годы упражнений не дают расслабиться. Раздался женский голос – и вот она, боевая стойка.
Пожалуй, единственный раз, когда мне удалось это побороть, был тогда, когда я беседовал с девушкой, о которой точно знал, что она равнодушна к мужчинам. Это было замечательное ощущение – говорить просто, безо всяких задних мыслей, не ломаясь, как будто это – парень.
