Мы сидели на лекции по истории отечественного государственного управления.
Замечательный преподаватель А.Я. Липшиц рассказывал о предшественниках Витте на посту министра финансов, о самом Витте, о проводимых им реформах, о реакции на эти реформы, о том, какое отторжение вызывал либеральный сановник в консервативной среде.Сходство судьбы непопулярного графа с судьбой самого известного современного российского реформатора – А.Б. Чубайса было столь точным, столь очевидным, буквально лежащим на поверхности, что я решился заявить об этом вслух.
Потревоженный Александр Яковлевич чуть задумался и согласился со мной.
Я и не думаю претендовать на некие первооткрывательские лавры – цикличность российской истории достаточно очевидна всякому, кто даст себе труд к ней обратиться.
Это наблюдение не перевернуло науку, но оказалось чрезвычайно важным для меня лично.
Я обнаружил, сам, не с чужих слов, но своим естеством, что между прошлым и настоящим нет непроходимого водораздела; что ушедшие от нас люди – это не навсегда потерянные, замкнувшиеся в себе монады, но их можно попытаться возродить – воображением, вчувствованием; что человеческая натура мало меняется с течением времени, а значит, вся, вся предыдущая история – это не собрание посторонних фактов, это постоянно свершающиеся события, к которым можно обращаться, которые должно понимать, находя в них смысл и драму; что отыгравшие своё деятели – это не холодные чужаки, бескровные статисты, инвентарная подробность, но мои современники, с которыми сейчас не получится связаться.
Прошлого нет; есть не актуальное настоящее.
