Вроде бы немолодой уже парень – четвёртый десяток, седина переливами – но отчего меня так неудержимо тянет, когда поезд останавливается в тоннеле, и повисает хрупкая тишина, заорать в этой тишине истерическим голосом: «А-а-а! Мы все умрём!!», пугая и без того напряжённых пассажиров?
По счастью, до сих пор мне этот позыв удавалось задушить.