О зверствах советской военщины на территории г. Берлин.
(Цитируется по: М. Барятинский, «1945 – 2008. Советские танки в бою», М., 2008).«С 16 по 21 июня 1953 года против власти коммунистов выступили восточные немцы на более чем 600 предприятиях в 400 населённых пунктах. По всей ГДР в акциях протеста приняли участие до полумиллиона человек. Немецкая полиция, в том числе «казарменная» (фактически – внутренние войска), справиться с ситуацией не могла или не хотела. Для наведения порядка были привлечены советские оккупационные войска. В Берлин вошли части 12-й гвардейской танковой, 14-й гвардейской механизированной и 1-й механизированной дивизий. В Берлине и ряде других городов ГДР было введено осадное положение. 17 июня 1953 года в Берлине по демонстрантам был открыт огонь. Расстреляли демонстрации и в некоторых других городах, например, Дрездене, Лейпциге, Магдебурге, Герлице и т.д., причём везде особенно преуспели в этом немецкие полицейские. Советские танки, в основном Т-34-85, использовались, как правило, в качестве средства устрашения.
Вот как описывал появление советских танков на улицах Берлина и реакцию на них населения корреспондент «Правды» П.В. Наумов, который 16 и 17 июня находился в самой гуще событий: «Советские войска появились рано утром 17 июня. Сначала они разъезжали по улицам, не препятствуя движению колонн. Демонстранты поначалу встречали их только свистом и рёвом, а когда страсти разгорелись, посыпались оскорбления. Я неоднократно слышал: «русские свиньи», «обезьяны». Рассказывали, что в отдельных случаях демонстранты набрасывались на советские грузовики и даже танки. В некоторых местах в советских солдат летели камни».
В некоторых местах демонстранты запели старый имперский гимн «Дойчланд юбер аллес». В районе Францозишерштрассе и Егерштрассе в бронированные машины полетели не только камни, но и бутылки с бензином. Наиболее радикализированные демонстранты, среди которых, кстати, преобладала западноберлинская молодёжь, стали забираться на танки, ломать антенны и заливать смотровые щели бензином. Танкисты были вынуждены открыть огонь. Согласно донесениям советского военного командования от 20 июня 1953 года, было убито 33 и ранено 132 «бунтовщика», в то время как «среди сторонников демократической власти, представителей партии и правительства убитых 17 человек, ранены 166 человек». О потерях в советских войсках ничего не сообщается. Потери и ранения, конечно, были, но, как всегда, о них предпочли промолчать».
Очень любопытно…
Т.е. в город Берлин, для устрашения и вразумления, вводятся советские войска, однако, охваченные освободительным порывом, горожане не только не реагируют на это, предпочитая разойтись по домам и не доводить до греха солдат, но и, напротив, воодушевившись бездействием русских, смиренно проглатывающих оскорбления, принимаются активно портить чужое военное имущество.
Открытое присутствие в столице оккупационной армии – всегда пугающе, но тут случай особый, поскольку берлинцы на личном примере уже имели возможность убедиться, как выглядит русская ярость в действии: странно, что за восемь лет всё забылось.
Столь же странно, что они вмиг позабыли о судьбе двух миллионов изнасилованных соотечественниц: если варвары с Востока не щадили безоружных женщин, вся вина которых лишь в том, что они немки, то что должно статься с захваченными на месте восставшими мужчинами.
И особенно впечатляет отчаянная лихость берлинской молодёжи: забираться на тридцатитонную бронированную дуру, которая переедет и не заметит, вооружённую пушкой и двумя пулемётами, не считая личного оружия пяти членов недружелюбного к внезапным гостям экипажа, - для этого надо очень крепко верить в свою удачливость.
Или совершенно не бояться русских, будучи убеждённым, что по-настоящему воевать они не станут, только попугают – для вида; поскольку если башенная ЗИС-С-53 всё-таки сработает, то в стройных колоннах демонстрантов появится улочка, сработает в другую - переулочек…
И, чтобы уже окончательно оценить степень берлинской самоуверенности, оказавшейся, в конечном итоге, справедливой, предлагаю сравнить это с тем, что происходило в Цхинвале в августе 2008 года, благо сохранившиеся видеокадры, сделанные с грузинской стороны, позволяют.
