Отрывок из готовящейся к выходу книги «Действовавшие лица-2».
Глава «Позолоченное перо».
«Не разошедшиеся экземпляры, - поясняет хозяин. – Моя вторая книга. Раньше я хранил их в редакции, но когда мы закрылись, пришлось перевезти сюда. Неудобно. Но не жечь же, в конце концов. Пусть лежит. Иногда, когда совсем тоскливо, и сраться по пьяни в ЖЖ уже нет сил, я просто сажусь и смотрю на эту стопку, и думаю: а всё-таки было в моей жизни что-то хорошее».
Олесь Квашин ненадолго замолкает: тёплая полуулыбка молодит лицо, делая его по-детски беззащитным. Но оцепенение быстро проходит: надо торопиться. Через два с половиной часа у Квашина самолёт до Мирного. Там на базаре подрались две торговки; газета «Негоциант» отправляет своего спецкора выяснить детали, но это – только затравка. Ссора торговок должна вывести на большую тему: судьба российского малого бизнеса в условиях нарастающего административного давления со стороны местных и региональных властей.
«Не жалею ли я, что оказался понижен в звании? Был замом главного редактора лучшего в этой стране журнала, а сейчас землю носом пашу, как рядовой репортёр, которых многие тыщи? Конечно, жалко. Но кризис – он всем кризис. И мы тоже его не пережили. А так всё хорошо начиналось».
Квашин нагибается, лезет, встав на четвереньки, куда-то под кровать. Некоторое время оттуда раздаётся перемешанное с сопением шуршание. Наконец он выбирается, отряхивает пыль и довольно трясёт каким-то серым листком, на котором стоит: «Пошехонье». «Обложка нашего первого номера. Всё, что у меня осталось. Раритет. Через сто лет это будет легендой».
Я уважительно киваю в ответ. «Это была чистой воды авантюра. Делать в нынешней России журнал для умной публики, для тех, кому не выносим глянец, для тех, кого достал гламур. И у нас это получилось!»
Говоря о закрывшемся несколько месяцев назад издании, ещё одном в его долгой и извилистой карьере, Квашин загорается. «Это был мой самый славный час! Вижу, тебе смешно от моего пафоса: прожженный писака заговорил высоким штилем… Но это действительно так. Понимаешь, я шёл к этому журналу всю свою жизнь. Именно в таком журнале я и хотел работать, когда первый раз переступил порог провинциальной газеты, ещё толком не понимая, кто я и зачем здесь. Я это просто чувствовал…»
Звонит мобильник. Квашин спохватывается: такси уже пришло, надо бежать. Он быстро бросает в сумку несколько дорожных вещей, и мы выходим. У подъезда мы прощаемся, но ненадолго.
Пока Квашин летит в свой Мирный у нас есть время выяснить, как всё начиналось, узнав по пути, как может провинциальный парень, которому ничто не предвещало журналистской стези, покорить столицу в считанные годы, поработать во враждующих друг с другом СМИ, издать, не достигнув 30 лет, две книги, возглавить самый многообещающий медиа-проект и в один миг всё потерять, попав туда, откуда сумел выкарабкаться – злостью, трудолюбием и талантом.
А начиналась эта история так…
