Советский кинематограф порой упрекают в асексуальности.
Отчасти это справедливо: откровенные эротические сцены, когда сброшены последние покровы, там – редкость. Цензура работала чётко, отбраковывая обнажёнку, однако это не мешало режиссёрам, используя особую технику подачи, вполне высказываться вполне определённо, обходя преграды, но донося свою мысль до публики.

Это касается не только ориентированных на узкую аудиторию творцов, но и создателей массового кино, такого, как абсолютно каноничные «Летят журавли», где, на первый взгляд, кроме горения подвига, нет ничего – тем более намёка на «клубничку».

Если обратиться к сцене прощания Вероники и Бориса, когда он, накануне отправки на фронт, приходит к ней в гости. Девушку, более чем созревшую, но пребывающую в статусе невесты, буквально штормит от подавляемого вожделения – все эти повизгивания, перепады настроения, торопливые объятия, заканчивающиеся призывным падением на пол, когда она готова затащить Бориса на себя – не желая терпеть до свадьбы. Но парню завтра идти в армию, он уже вычеркнул себя из мирной жизни, а потому, не без борьбы, отвергает соблазн.

Изумительно снятый эпизод – полный колоссального напряжения, на которое невозможно не откликнуться понятливому зрителю. А ведь на дворе 1957-й год, святая тема, но Калатозов и в таких условиях умеет показать нетаящуюся чувственность.