способность выстраивать чёткие, железные мотивировки, не оставляющие у аудитории сомнений, что история должна двигаться именно по этой и никакой другой траектории.
О том, как это выглядит в натуре, можно получить представление, сравнив рассказ Льва Славина «Кафе «Канава» и фильм «Дамы приглашают кавалеров», снятый по сценарию Бородянского и Шахназаров, написанного по мотивам этого произведения.
Фабулой и для рассказа, и для фильма является поездка главной героини, неустроенки за тридцать, работницы советской торговли, на юг. У Славина желание Нюры бросить родное Поварихино и умчаться к пальмам и волнам возникает тогда, когда она в электричке слышит примитивную байку о страстности южных мужчин, которые шалеют от одного вида русских женщин.
Естественно, незамужняя Нюра, у которой шансов наладить личную жизнь ноль целых хрен десятых, хватается за эту более чем хилую соломинку и отправляется в десятидневный отпуск за свой счёт. Поездка, понятное дело, оказывается неудачной, но это уже детали…
У Бородянского с Шахназаровым этот, скажем откровенно, не слишком принципиальный момент решён совершенно иначе. Сценаристы понимают, что просто выложить необходимую для движения сюжета информацию неинтересно – и для режиссёра и, что важнее, для зрителя. Нюра услышала, вдруг загорелась, подхватилась и айда в Сочи. Это скучно, это протокольно, это не захватывающе.
Именно поэтому Бородянский с Шахназаровым разыгрывают целую предысторию, которая, в другой ситуации, могла бы стать материалом для отдельной картины. За Нюрой ухаживает бравый прапорщик, озабоченный поиском боевой подруги. Когда, казалось, всё на мази, и мужчина уже приходит на смотрины, вызывая горячее одобрение Нюриной родни, в квартире нарисовывается подруга Раиса – женщина чувственная и артистически одарённая. Естественно, прапорщик тут же теряет голову, и через несколько месяцев возникает новая ячейка общества в составе военнослужащего и Раисы.
У Нюры, на почве двойного предательства, случается небольшая депрессия, выходом из которой и становится попытка убежать из Поварихина на Чёрное море – не очень рациональная, с одной стороны, но, с другой, более предпочтительная, чем, например, попытка суицида.
Ситуация, таким образом, оказывается предельно накалённой: Нюра торопится в Сочи не потому, что ей вообще потребен муж, но – за личной, персональной реабилитацией, и от того, состоится ли эта реабилитация или же и с берегов ласкового моря она вёрнется на щите, зависит её судьба – в самом прямом смысле этого слова.
