настолько переменили ландшафт повседневного, что столкновение с привычками прошлого может вызвать если не культурный шок, то, по крайней мере, навести на грустные размышления о том, как мы отличаемся от людей, живших всего столетие назад.
Один небольшой пример. Картина Петра Чардынина «Миражи», поставленная по сценарию Екатерины Виноградской и вышедшая на экран зимой 1916-го года с Верой Холодной в главной роли. Сюжет вкратце таков.
Начинающая актриса Марианна, воспитанная в скромной интеллигентной семье, знакомится с богатым наследником Дымовым. Несмотря на то, что девушка уже помолвлена с Сергеем, молодым человеком в студенческой шинели, сердце её жаждет роковых страстей и отвергает тусклое и честное мещанское счастье.
Дымов чувствует это, и потому ему не составляет большого труда увести бедную Марианну с пути добродетели, заставив уйти из дома, порвать с женихом и стать его любовницей. Какое-то время девушка наслаждается своим новым положением и ни о чём не жалеет.
Однако вскоре выясняется, что для Дымова, у которого и прежде случались серьёзные увлечения, о которых судачили в городе, она – очередная забава, игрушка, ещё одна красивая наложница, с которой он и не думает связывать свою судьбу.
Между Дымовым и Марианной происходит финальное объяснение. Девушка понимает, что её жестоко обманули, что тот, кому она отдала всё самое дорогое, негодяй и мерзавец, что дальше оставаться в этом гнезде разврата невозможно…
Что теперь должна делать обесчещенная и опозоренная Марианна? На мой взгляд, взгляд человека вполне эмансипированного и отравленного духом феминистической пропаганды, при всей трагичности ситуации, при всей безвыходности положения, дальнейшие шаги понятны и предсказуемы.
Девушка, которой ясно указали её нынешней статус и которая не желает мириться с жалкой ролью рабыни, спокойно собирает самые необходимые вещи в саквояж, набрасывает шубку, выходит на улицу, ловит ваньку и едет домой. Эта мрачная страница перевёрнута, но жизнь продолжается: в кругу родных душевные раны проходят быстрее…
Однако Марианна поступает иначе. Она пишет письмо матери, в котором рассказывает о своих злоключениях, что естественно, и, внимание, просит приехать и забрать её назад. Т.е. Марианна не считает себя свободным человеком, который вправе распоряжаться собственным будущим (отказ Дымова жениться снимает с неё все обязательства: он, завлёкший её и оттолкнувший, теперь ей никто, в крайнем случае, сожитель), но продолжает признавать над собой чужую власть, которая и должна решить её судьбу, только прежде эта власть была мужниной, а теперь девушка вновь возвращается под родительскую юрисдикцию…
Это очень любопытный ракурс, позволяющий точнее оценить место женщины в архаичном обществе: даже потеря девства, фактическая утрата статуса девицы не превращают Марианну в полноценного субъекта, она непременно должна быть за кем-то, быть частью какого-то коллектива, но никак не одиночкой, выскочившей изо всех возможных страт и не различаемой тогдашней социальной оптикой.
Об этом стоит помнить нынешним сёстрам Марианны, отдавая должное большевикам и их коллегам по революции, разломавшим старый режим и похоронившим подлинное женское угнетение.
