– это не местоположение Януковича и его будущее, которое может быть мрачно-кровавым или скучно-отставным. Янукович как фигура закончился, и его судьба может интересовать лишь тех, кто мечтает предъявить ему лично.
До выхода Тимошенко из тюрьмы казалось, что страну ждёт категорический паралич управляемости, теперь же забрезжил ощутимый свет в тоннеле: чем быстрее Юлия Владимировна доберётся до Киева, тем скорее она подхватит выпавшие рычаги, а заодно заглянет в роспись министерства финансов, где, очевидно, обнаружится крупная дыра – и по объективным (спад производства и снижения кредитного рейтинга), и по субъективным («золотые парашюты» для отъезжающей элиты) причинам.
Вопрос, соответственно, не в том, будет ли новая украинская власть просить в долг – никуда она от этого не денется, а в том, кто именно решится её ссудить, но не символически, а по-настоящему – миллиардами, и на каких условиях.
Так что, совершенно не исключено, что один из первых звонков Тимошенко, после того, как переговорила с родными, сделала в Сочи: «Владимир Владимирович, спасибо за поздравления. А как бы нам насчёт двух ярдов порешать, Вы же обещали?»
Возможно, именно это и объясняет, что Кремль сейчас поразительно апатичен (отправленный посредником Лукин и заседающий в Харькове Пушков – это крайне низкий уровень вовлечённости), поскольку дожидается, пока пена первых постпобедных дней схлынет и полезет шершавая проза жизни: казна пуста, а Запад щедр лишь на выражение энтузиазма.
