столь неожиданно разрешившейся для России (если откровенно, Крым все эти двадцать два года был недостижимой целью и дразнящей мечтой, которая никогда не могла реализоваться при жизни нашего поколения), могу сказать, что первой была, конечно, радость – окрыляющая, заставляющая расправлять плечи и вообще брататься с незнакомыми людьми. Однако потом, и довольно скоро, она сменилась тревогой, отчётливо переходящей в шок.
Было понятно с самого начала, что Крым – это не тот кусок, с которым расстанутся просто так, что непременно будет борьба – жестокая, настоящая, что придётся отбиваться на Перекопе, пока с севера не подойдут полки на подмогу, что мобилизация – это дело почти решённое и повестка вот-вот должна скользнуть в почтовый ящик…
Но Украина не торопилась сражаться за своё, более того, она, кажется, вообще не собиралась воевать. Да, силы категорически не равны, да, Красная Армия, в конечном итоге, дойдёт и до Киева, и до Львова, но когда речь о национальном достоинстве подобные расчёты отходят на второй план.
Это у вашей страны отбирают территорию, это у вашей страны отторгают сограждан, это ваши поля топчет вражеский сапог, это ваших солдат держат запертыми как зэков… Как можно терпеть такое – и не восстать?
Оказывается, ещё как можно. Более того, даже если разложилось государство, борьбу с агрессором может вести сам народ, выдвигая в её ходе полководцев и вождей, как это было, например, в Турции, или, если регулярные вооружённые силы отказали, перейти к партизанской войне, благо у Украины на этот счёт богатейшие традиции.
Однако ни ведущие происхождение от Шухевича, ни ведущие происхождение от Ковпака пока кровь проливать не торопятся. Единственный, к счастью, на сегодня случай – это стрельба в Симферополе по пристанищу безобидных картографов.
Ладно, боротьбы со зброей в руках не будет: украинская армия готовится к эвакуации из Крыма, а диверсантов-любителей переловят ещё на подъездах к полуострову. С этим смирились. Но ведь есть ещё способы противостоять агрессии.
Можно разорвать дипломатические отношения. Всего лишь отозван посол. Можно ввести визы. Вопрос отложен, единого мнения по этому поводу в Киеве нет. Можно прервать авиационное, железнодорожное, автомобильное сообщение. Транспорт, включая трубопроводный, работает исправно.
Кстати, о трубопроводах. Потрясшая меня деталь. Путин только объявил, что с Крымом всё. Т.е. Украину на глазах всего мира взяли – и немножко укоротили. Это – главное событие, которое должно определять мысли и действия украинской государственной власти.
Что же в такой ситуации заботит министра энергетики Украины? Поскольку, «в связи с известными событиями», Россия больше не арендует Севастополь в качестве базы для флота, то, значит, скидка в сто долларов на газ уже не действует и с этим нужно что-то решать.
Всё, финиш: у него страну кромсают, ещё чуть-чуть, и Украина станет географическим понятием, лозунг «Отечество в опасности» - это не пафос, а рутинная повседневность, а министров в Киеве беспокоит, сохранит ли «Нафтогаз» скидку или нет.
Я смотрю на нынешнюю украинскую власть, на их тотальное капитулянтство, на полную утрату государственных инстинктов и поражаюсь тому, что мы двадцать с лишним лет терпели это рядом с собой, двадцать лет задабривали, унижались, переживали, как бы не обидеть, не задеть, в семь узлов заворачивались, чтобы сохранить добрые отношения с соседней, когда не было никакой державы, - была куча гнили, которая развеялась от первого порыва ветра.
И потому разговоры о том, что Путин может на белом танке уже сегодня въезжать в Киев, не кажутся разгорячённым шапкозакидательством. Да, вполне может: одна только угроза, что русские идут, заставит Уряд, как некогда Директорию, удирать в Житомир и дальше – вплоть до польской границы.
И это оказывается самым опасным в нынешней ситуации. Украина, отказавшись биться за Крым – заявления о том, что «мы никогда не смиримся», это компенсаторная риторика терпил: за свою землю, если вы действительно считаете её своей, нужно умирать сегодня, сейчас, оставляет Россию одну на одну с собой.
Для нас, к сожалению, не существует никаких препятствий к дальнейшей экспансии, тот важный взаимоупор, позволяющий соотносить амбиции с реальностью, утрачен. Украина сегодня – это как Чехословакия в октябре 1938: бери не хочу.
И только колоссальная самодисциплина способна удержать от того, чтобы превратить бывшую Украину в зависимый конгломерат из Протектората Малороссии и Новороссии и Галицийской республики, потому что никаких иных сдерживающих факторов, после того, как Запад смирился с присоединением Крыма, просто нет.
Будем надеяться, что украинский политический класс решит ещё помучиться, а не тут же бросится договариваться о финансовых условиях признания Киевом Крымского федерального округа: прощение государственного долга, сохранение азаровской цены на газ и чисто подогреть хороших парней в Раде, они ведь тоже старались.
По крайней мере, оговорка Януковича о том, что президентом Украины является Путин, уже не кажется таковой: Янукович лишь назвал вещи своими именами.
