Рассмотрим это на примере Исторической энциклопедии – выдающегося, без преувеличения, по объёму и качеству исполнения издания 60-70-х годов прошлого века. Тема: русско-литовское противостояние в течение нескольких столетий, борьба Москвы и ВКЛ за Западную Русь.
Тема – любопытнейшая и по своему драматизму, и по протяжённости, когда целый ряд великих правителей, начиная от Ольгерда и Дмитрия Донского и заканчивая Сигизмундом-Августом и Иваном Грозным, привлекая все ресурсы государства, бились на западном рубеже.
Чтобы продемонстрировать масштабность, достаточно лишь перечислить количество русско-литовских войн, случившихся на рубеже 15-16 столетий: война 1487 – 1494, война 1500 – 1503, война 1507 – 1508, война 1512 – 1522, война 1534 – 1537…
С такой интенсивностью Россия сражалась лишь со своими заклятыми врагами – Турцией и Швецией, даже Польша (в изводе Первой и Второй Речей Посполитых) смиренно отходит на второй план.
Как же представлено это «семейное» русско-литовское дело (напомню, что Гедиминовичи и Рюриковичи неоднократно роднились – на протяжении всей их совместной истории) в нашей 16-томной Энциклопедии?
По отдельным статьям («Великое княжество Литовское», «Литовская ССР», «Иван III», «Василий III» и т.д.) разбросаны упоминания о тех или иных эпизодах, но общей, подробной, с картами, с источниками, с ходом военных действий, деталями мирных договоров, статьи «Русско-литовские войны» нет.
В соответствующем томе есть статьи «Русско-иранские войны 19 века», «Русско-турецкие войны», «Русско-шведские войны 17 – 19 веков», «Русско-австро-французская война 1805» и «Русско-прусско-французская война 1806 – 1807», «Русско-польская война 1632 – 1634», «Русско-польская война 1654 – 1667», а вот сам собой напрашивающийся материал, подводящий итог русско-литовским отношениям за три века, отсутствует.
С чем это связано, понятно: заострять внимание публики на том, что единые части Советского Союза, населённые братским русским и литовским народами, в течение столетий рвали друг у друга территории нынешних Московской, Смоленской, Калининской, Брянской и прочих областей, что границы Великого княжества Литовского простирались до самого Подмосковья, что утраченное наследство Рюриковичей возвращалось в длительной и мучительной борьбе, – было рискованно.
Нет, прямого замалчивания не было, но из скуповатого перечня конфликтов современному русскому человеку трудно было понять, что тогда происходило, и уж тем более составить ясную картину.
В отличие, надо полагать, от Литвы, где, пользуясь языковым занавесом, можно было более открыто рассказывать о том, как великие предки драли в хвост и гриву диких московитов, столетиями не допуская тех в Европу.
Потом это, безусловно, сыграет свою печальную роль, когда советское образованное общество, плохо знакомое с генезисом литовцев, будет страстно болеть за «Саюдис» и сецессию Литвы, изживая таким образом свой – мнимый – грех за пакт Молотова-Риббентропа и угнетение цивилизованного народа, нашего застарелого исторического врага.
Но зловредность умалчивания прошлого на этом не исчерпается: белорусское змагарство родом тоже оттуда – из славных походов князя Ольгерда на Москву, из захвата Витовтом Смоленска, из Оршанской битвы и прочих кровопусканий великороссам.
Но Коммари и прочие леваки будут нас убеждать, что всё тогда делалось правильно, что своего прошлого, разрушающего советские мифы о братстве народов, лучше нам и не знать, а, пока не пробудились демоны сепаратизма, голову надо прятать в интернационалистский песок.