в пункте одиннадцатом обнаружил не привлекавший прежде меня фрагмент: проведение конституционной реформы, которое предполагает не просто внесение принципиальных изменений в Основной закон, но принятие новой конституции.
Если отвлечься от унизительного для всякой суверенной державы требования (подпись под которым должна означать немедленную политическую смерть согласившегося с этим лидера), то нельзя не признать изощрённого лукавства тех внешних сил, кто воткнул именно эти строки в одиннадцатый пункт.
Составлявшие Минские соглашения со стороны России дипломаты понимали, что они вряд ли будут исполнены Украиной, однако им этого показалось мало и потому они внесли еще одну дополнительную гарантию того, что вся принятая в феврале 2015 года конструкция окажется нежизнеспособной.
Обязательство принять новую конституцию, для чего нет ни политических, ни технических потенций у украинской власти, – это тот самый контрольный выстрел, осуществив который Кремль мог быть доволен: «Хитрый план» теперь точно сработает.
И действительно, в чём заключается интерес Москвы в Донецком вопросе? Разумеется, не в том, чтобы вернуть мятежные регионы Киеву, для которого они станут источником вечного неудобства, как о том беспокоятся отдельные украинские эксперты. Киев, получивший Донбасс «взад», его методично и последовательно зачистит от всякого нежелательного элемента, так что просто некому будет партизанить на этой территории.
В Москве это понимают, потому игра строится тоньше: установление украинского суверенитета над ОРДЛО сопровождается таким количеством условий, реализовать которые не получится никогда. Стоит, впрочем, отметить, что и Киев изрядно помогает в этом достойном деле, надёжно и безрассудно срывая любые подвижки по Минским соглашениям.
Иначе говоря, ободными усилиями мы сейчас имеем то, что даже самые оптимистически настроенные европейцы, более всех заинтересованные в урегулировании на Донбассе, не могут сказать, что «процесс пошёл». Процесс замер и оживать не собирается.
Что это означает? Это означает, что перспектива фактического признания независимости обеих Республик всё ближе. Военным путём Украина вернуть их не может, мирным – через переговоры и конституционную реформу – тоже. Что остаётся? Оставить как есть – и забыть.
Первыми должны забыть про ЛДНР в Европе, переведя вопрос в разряд вечных, как это случилось, например, с Северным Кипром. Следом, лишившись европейской заинтересованности, переменит своё отношение и Украина.
Когда это произойдет? Примерно через год – в случае, если связавшие своё имя с донецким урегулированием политики (Олланд и Меркель) уйдут со своих постов: новые администрации, не завязанным на обязательства остановить агрессию России, сделают это с легким сердцем.
ХПП работает.